ОДНУ ТЕБЯ
Отбрасывая жизнь своим мерилом,
Внося в сознанье страх, как страшный яд,
Всё что-то сбоку, сзади говорило:
«Бог жизнь создал, а я беру назад!»
И никого при этом я не вижу,
Суетность знаю сам и круговерть,
Земля мне далека, а небо ближе,
Но тащится за мной повсюду смерть.
И кашляя, чихая липкой жижей,
Шипит, распространяя свою слизь:
«Я вас, поэтов, больше ненавижу,
Чем Богом сотворённую всю жизнь!»
Трепала нервы дряхлая старуха:
«Приду с косой и выбью твою спесь…»
Дышала мне в лицо, ворчала в ухо,
Но я сказал: «Ты в Божие не лезь!»
Шепчу ей онемевшими губами:
«Ты можешь плоть сожрать, изрыгнув вонь,
Кусай за сердце острыми клыками,
Но душу мою чистую не тронь!»
Не преклоняясь пред ваянием на глине,
Я идолов и статуй не терпел,
И не углам молился в паутине –
Молясь, я в небо вечное смотрел.
И видел там я жизни продолженье,
Где ты слаба… Тебя там просто нет!
Отстань, карга, Господь – моё движенье.
Его слова: «Послушай-ка, поэт!
Величием души расширь границы,
Вдохни всей грудью воздуха небес,
В пространстве звёзд вся жизнь твоя струится,
Ты мой… – сказал, лучом направив перст. –
Всё для тебя. Безмолвие ночное
И сотни солнц объемлешь ты нутром,
Но с плотью ты расстанешься земною,
Взойдя ко мне на царствующий трон.
Оставь, что было, всё, что есть, в покое,
И не смотри, – сказал Господь, – назад,
Всё, что ты видел, смертное, земное,
То испытанье жизнью – это ад!
А жизнь она бескрайняя и вечна,
Ты не умрёшь, ты больше оживёшь.
Возьмёшь от человека человечность,
Любовь свою ко мне с собой возьмёшь!»
Одну тебя возьму с собой в дорогу,
В тот мир любви, где нет кривых зеркал,
Здесь я не нужен, там я нужен Богу,
Он сам об этом только что сказал.